Сэмюэль Дилэни - Вавилон - 17 [Вавилон - 17. Нова. Падение башен]
— Это и есть… — начал Таможенник и замолчал.
Они постепенно замедляли шаги. На фоне тьмы между башнями появились красные сполохи.
— Что это?
— Передача. Идет всю ночь, — объяснил Калли.
Слева от них вспыхнули зеленые огни.
— Передача?
— Быстрый обмен энергией в результате освобождения от тела, — начал многословное объяснение навигатор-2.
— Но я все еще не…
Теперь они шли между фосфоресцирующими столбами. Серебро, перевитое красными огнями, просвечивало сквозь индустриальный смог. Постепенно сформировались три фигуры: женщины, сквозь прозрачные тела которых проступали скелеты, смотрели на них пустыми глазами.
Таможенник отшатнулся.
— Лица, — прошептал он. — Как только отворачиваешься, не можешь вспомнить, как они выглядят. Когда смотришь на них, они совсем как люди, но когда отводишь взгляд… — он затаил дыхание, проходя мимо призрака. — Не можешь вспомнить. — Он посмотрел им вслед. — МЕРТВЫЕ? — Он покачал головой. — Вы знаете, уже десять лет, как мой психоиндекс позволяет мне работать с Транспортниками, как телесными, так и с Лишенными Тела. Но я никогда близко не сталкивался с Лишенными Тела, не разговаривал с ними. Я видел изображения, но это…
— Существуют виды работ, — голос Калли так же отяжелел от алкоголя, как его плечи от мускулов, — виды работ на транспортных кораблях, которые нельзя поручить живым людям.
— Я знаю, знаю, — сказал Таможенник. — Тогда вы используете мертвых.
— Верно, — кивнул Калли. — Как Глаз, Ухо, Нос. Живой человек, окунувшись в волны гиперстасиса… ну, он сначала умрет, а потом сойдет с ума.
— Я знаю теорию, — резко ответил Таможенник.
Калли внезапно схватил Таможенника за щеку и притянул его лицо к своему.
— Ты ничего не знаешь, таможня. — Тон у него был такой же, как и в первый раз в кафе. — Ты прячешься в своей таможне, в безопасном тяготении Земли, а Земля просто держится за Солнце, Солнце спокойно движется к Веге, и все прочно установлено в этом спиральном рукаве… — он жестом указал в ночь, где над городом расстилался Млечный Путь. — Но ты никогда не бываешь свободен! — он отпустил физиономию в очках. — Эй! Тебе нечего мне сказать!
И навигатор ухватился за кабель, свисавший с бетона. Раздался звон натянутой струны. Низкая нота высвободила что-то в горле чиновника: его рот наполнился металлическим вкусом гнева.
Он уже хотел выплеснуть свой гнев, но медные глаза Ридры остановили его.
— Он был частью Тройки, — слова ее были спокойны, но взгляд оставался враждебным и не отрывался от лица Таможенника, — он был в тесных, неразрывных эмоциональных и сексуальных взаимоотношениях с двумя другими людьми. И один из них умер.
Голос Ридры остудил гнев Таможенника, но он все же бросил:
— Извращенец!
Рон склонил голову набок, его гримаса свидетельствовала о боли и возмущении.
— Существуют виды работ, — он повторял слова Калли, — которые на транспортных кораблях нельзя поручать двум людям. Эта работа слишком сложна.
— Я знаю.
«Я обидел парня…» — подумал он.
Калли облокотился о балку. Что-то ворочалось во рту чиновника.
— Вы хотите что-то сказать? — спросила Ридра.
Удивленный, он перевел взгляд с Калли на Рона и обратно.
— Сожалею, прошу извинить меня.
Калли поднял брови, его лицо смягчилось.
— Я тоже погорячился.
Брасс, шедший сзади, проговорил:
— ЦЕНТР передачи примерно в миле отсюда, дальше в Секторе. Там можно найти Глаз, Ухо и Нос, необходимые нам к Спецелли. — Он улыбнулся Таможеннику, оскалив клыки. — Это одна из ваших запретных частей. Там слишком много галлюцинаций, и некоторые телесные этого не выдерживают.
— Это незаконно, я подожду вас здесь, — сказал чиновник. — Вы захватите меня на обратном пути. Тогда я и одобрю их.
Ридра кивнула. Калли одной рукой охватил талию десятифутового пилота, другой — плечи Рона.
Пошли, капитан, если хотите к утру иметь свою команду.
— Если мы в течение часа не найдем того, что нам нужно, мы вернемся, — сказала Ридра.
Таможенный чиновник следил, как они исчезают за стройными башнями.
Призрачная фигура… Глаза — бассейн, полный прозрачной воды… Она что-то говорила. Он представился:
— Чиновник, мадам. Таможенный чиновник.
Вначале лицо его отразило боль, потом — удивление. Он ответил:
— Около десяти лет. А как долго лишены тела вы?
Она придвинулась к нему. Резкие прозрачные черты лица, много слов.
— Да, это совсем ново для меня. Все кажется таким неопределенным. А вам?
Вновь ее ответ, уверенный и остроумный.
Он улыбнулся.
— Да. Для вас, я думаю, не так неопределенно.
Ее легкость заразила его: она ли игриво дотронулась до его руки, он ли коснулся призрака, изумленно ощутив удивительную ровность ее кожи.
— Вы такая… Я… Я не привык к молодым женщинам, которые просто подходят и ведут себя так.
В ее объяснении была чарующая логика, он ощутил ее ближе, еще ближе, еще…
— Ну, вы лишены тела, так что это не имеет значения, но…
Она прервала его улыбкой, или поцелуем, или словом, передавая ему теперь не юмор, а изумление, страх, возбуждение, и ощущение ее форм было для него совершенно новым, он пытался удержать его, но напрасно… Она ушла! Она смеялась где-то вдали. Он стоял, слушая ее смех, изумленный и пригвожденный изумлением, а связи его с ее чувствами слабели…
Когда они вернулись, Брасс окликнул его:
— Хорошие новости! Мы получили то, что нам нужно.
— Экипаж явится сам, — объяснил Калли.
Ридра протянула три индексных карточки.
— Они через два часа будут на корабле… Что случилось? Дэниел Д. Эпплби взял карточки.
— Я… она… — Больше он ничего не мог сказать.
— Кто? — спросила Ридра. Напряжение на ее лице постепенно рассеивалось по мере того, как он вспоминал.
Калли засмеялся.
— Суккуб! Пока мы ходили, он встретился с Суккубом!
— Верно! — воскликнул Брасс. — Посмотрите-ка на него!
Рон тоже засмеялся.
— Это была женщина… мне кажется. И я могу вспомнить, что она говорила.
— И много она у вас взяла? — спросил его Брасс.
— Взяла у меня?
Рон произнес:
— Наверное, он не знает.
Калли улыбнулся навигатору-3 и обратился к чиновнику:
— Загляните в свой бумажник.
— Что?
— Загляните.
Недоверчиво он сунул руку в карман. Металлическая коробка щелкнула в руках.
— Десять… двадцать… но у меня было пятьдесят, когда мы уходили из кафе!
Калли расхохотался своим громким смехом. Он наклонился и обхватил чиновника за плечи.
